Проходная Верфи и Порта Дирижаблестроя. Лозунг сверху: «Гражданский воздушный флот – могучее орудие социалистической техники и культуры. Трудящиеся, крепите советскую авиацию и дирижаблестроение!». Табличка над дверью справа: «Комендатура площадки Долгопрудная», табличка слева предупреждает о запрете курения и разжигания костров под угрозой штрафа в размере 50 руб.
Главные же трудности, с которыми столкнулся Нобиле, лежали вне научной сферы – в административно-командной системе: «создававшей большие затруднения в процессе технического развития страны. Они настойчиво преодолевались энтузиазмом советских людей, в особенности молодежи, зачастую ценой больших материальных издержек и даже человеческих жизней. Значительную роль в этом сыграла совершенно недостаточная техническая и организационная компетентность высокопоставленных начальников», – писал он.
Так же описывал ситуацию его спаситель Николай Шмидт, заброшенный на стройки пятилетки в Среднюю Азию: «во главе большинства предприятий поставлены малограмотные люди… Правительство ведет неправильную политику в области техники… что приводит к перепроизводству малоквалифицированных кадров». Эти слова изобретателя сохранились благодаря... протоколам НКВД (в 1942 году Шмидт был расстрелян).
Нобиле старался все делать сам: заказывал чертежные столы, проектировал новые аппараты, а затем и пилотировал их. Жил он замкнуто, и долгопрудненцам больше запомнились его собачка Титина с золотым зубом, который ей вставил заботливый хозяин (она пережила вместе с ним катастрофу Italia и переболела цингой).
Провел генерал в СССР целую пятилетку и сделал немало. Первый советский дирижабль его конструкции покинул эллинг всего через три месяца после начала работ. Новые воздушные лайнеры развивали скорость до 115 километров в час и поднимали до 8,5 тонны грузов. Они побили рекорды и цеппелинов, и английских R-34, и Norge конструкции самого Нобиле. Казалось, что мечты о 425 дирижаблях вот-вот сбудутся. Но все сложилась иначе.
С одной стороны, череда катастроф, постигшая В-6 «Осоавиахим», LZ-129 Hindenburg (один из двух цеппелинов-гигантов, выпущенных немецкой верфью) и крупнейшие американские аппараты, показала, что не слишком маневренные дирижабли, наполненные легко воспламеняющимся водородом, уязвимы и небезопасны.
С другой стороны, в Долгопрудной, как жаловался генерал в письме к жене Карлотте, «был зануднейший бег по кругу». В марте 1940 года круг замкнулся: последовало распоряжение о консервации «Дирижаблестроя».
Вспомнили о Долгопрудной осенью тяжелейшего для СССР 1941 года: аэростаты стали использовать для защиты московского неба, а опытные пилоты «Дирижаблестроя» – Николай Голиков, Вера Демина и другие – поднимались на привязных аэростатах для наведения огня артиллерии.
Позднее в Долгопрудной был сформирован воздухоплавательный дивизион: десантники обучались, прыгая с привязных аэростатов, что позволило высвободить столь нужные на фронте самолеты, которые там же и ремонтировали. В 1944 году построили дирижабль «Победа»: на Черном море он вел поиск затонувших судов и неразорвавшихся мин.
После войны на базе «Дирижаблестроя» было создано несколько конструкторских бюро, научно-исследовательских институтов и заводов, сыгравших важную роль в космических и метеорологических исследованиях, разработке управляемых ракет...
Станция метро «Маяковская» – это памятник не только поэту Маяковскому, от которого он, «влюбленный в индустриальное, несомненно, пришел бы в восторг», но и «Дирижаблестрою», где созданы знаменитые сияющие профили колонн этой станции. Там же пилили и шлифовали орлец и мрамор для нарядной облицовки.
В 2015 году в Долгопрудном закончилась реконструкция последнего уцелевшего эллинга.
