Автор мемуаров, И.А. Слонов, родился в Коломне в 1851 году и прожил там первые 15 лет. Коломна была одноэтажным городком с населением 13 тысяч человек (для уездного центра – неплохо). Жизнь города была неотделима от Москвы-реки, здесь пролегал важный торговый путь из Москвы в Поволжье. Когда река замерзала, на льду устраивали кулачные бои «Коломна против деревень», стенка на стенку, раз в неделю. Участвовало 2-3 тысячи человек, бывали убитые. Весь город глазел на интересный бой с высокого правого берега. После сражения купцы угощали водкой отличившихся бойцов.
Эти купцы однажды оказали городу медвежью услугу. В ворота города уже стучался технический прогресс: в 1862 году построили железную дорогу из Москвы в Коломну (первый участок Казанской дороги, по которой многие из нас ездили). Коломенцев просили для устройства станции продать участок городской земли, но «отцы города» требовали астрономическую сумму. И тогда станцию построили в 5 верстах от Коломны, всем горожанам это было очень неудобно. Тогда купцы начали слезно молить железнодорожников устроить станцию в самом городе и дали для этого землю. Бесплатно.
В саду у одного купца за небольшое жалованье служил садовник, который был отцом нашего героя. Семья состояла из восьми человек: родители, бабушка и пятеро детей. Кроме отца, никто не работал.
Жили они в деревянном доме, крытом тесом, с двумя небольшими комнатками, кухней и чердаком. В комнатах было чрезвычайно чисто, но небогато. Дети там редко бывали. Их жизнь проходила на улице или на берегу реки, и только вечером семья собиралась вместе.
Дети любили мать, а строгого отца – боялись, и при нем вели себя тихо. Отец редко бывал с ними: день он проводил в купеческом саду, а большую часть ночи – на рыбалке. Иногда за ночь удавалось наловить пуд рыбы (Москва-река была еще чиста).
Как и что ели
В семье еще жила старинная крестьянская традиция. Ножей и вилок не было, все ели деревянной ложкой из общей деревянной миски. Нарезанное на кусочки мясо в супе брали одновременно по команде «таскай по всем». А кто хватал мясо без спроса, получал от отца по лбу деревянной ложкой. Мне приходилось читать об этом и у других авторов.
Несмотря на всю эту крестьянскую архаику, видно, что семья живет в городе. Покупка мыла или сахара была рутинным делом. Праздничным угощением стали орехи и пряники. В постные дни ели много засоленной рыбы. Нет, на голод мемуарист не жалуется.
Распорядок дня
Вставали рано, около шести часов. Домой возвращались с заходом солнца и ужинали (основная трапеза). Летом сразу после ужина ложились спать,
«чтобы не жечь понапрасну сальной свечки».
Дети стелили войлок на полу одной из комнат и накрывшись общим одеялом.
Зимой же, при свете свечи, семья проводила долгий вечер вместе. Отец читал акафисты и псалмы (а дети подпевали). Или рассказывал о своей жаркой родине, степях, цветах и птицах – он был родом с Дона.
Время от времени являлись гости. Детей тогда пересаживали на печку, и они все с интересом слушали.
Религия
«Семья наша была религиозная, в воскресные и праздничные дни мы не пропускали в церкви ни одной службы».
Мальчик пел в Воздвиженской церкви на клиросе, и это ему очень нравилось. Церковь Воздвижения Креста Господня в Коломне сохранилась до наших дней.
В крещенский сочельник бабушка писала куском мела на всех дверях кресты (точно так же делала и моя бабушка). В рождественский сочельник все семья постились до первой звезды, потом старушка угощала родных сладкой кутьей и ужином.
Каждый год сыновьям покупали ситцевые рубашки и нанковые штаны, а дочерям – ситцевые платья. Это, наверное, съедало солидную часть семейного бюджета. Однажды мальчик на глазах отца перелезал через забор и разорвал рубашку. Тятя достал ремень и устроил мемуаристу трепку, о которой он помнил всю жизнь.
Обуви быстрорастущим детям не хватало. Поэтому сапоги и башмаки им выдавали лишь глубокой осенью. В теплую половину года дети бегали босые, с цыпками на ногах.
Мальчишки, уличная жизнь
В Щемиловке (один из кварталов Коломны) обитали такие же бедняки – маленькие товарищи мемуариста. Жизнь проходила на улице, в играх.
Зимой катались со снежной горы
«на скамейках, салазках и решетках».
Или играли в снежки, штурмовали и защищали ледяные крепости. Устраивали кулачные бои, по примеру взрослых, но с большим благоразумием (без убитых).
Летом пускали воздушные змеи с трещотками, играли в бабки, собирали на лугу цветы, ловили рыб и раков (да-да, в нижнем течение Москвы-реки еще водились раки).
В жаркие дни ловили лягушек и сажали их на голое тело, под одежду. Лягушки прыгали, и дети ощущали приятную прохладу.
Купались до посинения по двадцать раз в день: можно сказать, проводили в воде лето. Два раза автор тонул – кстати, и летом, и зимою (под лед провалился: спасли прачки, вовремя кинувшие веревку). А один раз чуть не утопил маленькую сестренку...
По воспоминаниям: И. А. Слонов. Из жизни торговой Москвы. Полвека назад. М., 1914.
